И от этой улыбки из глубины души Поттера скользкими щупальцами поднималась мутная, тянущая злоба. Чем дольше он смотрел, тем больше чувствовал закипающую внутри, требующую выхода, какую-то животную ярость. Она засасывала, заставляла вскочить и оттолкнуть назойливых поклонников, сгрести Малфоя в охапку, грубо прижать к ближайшей стене и впиться в его губы безжалостным, болезненно-исступленным поцелуем. Требовала заломить за спину руки, сжать в кулак волосы на затылке и запрокинуть его голову назад, так, чтоб трудно стало дышать. Требовала сделать все что угодно, лишь бы стереть с лица блондина эту самодовольную улыбку.

А Малфой продолжал самозабвенно танцевать. Когда его глаза случайно встречались с прищуренными в попытке сфокусировать взгляд глазами Гарри, он улыбался и ему, и тогда Поттер неосознанно сжимал пальцы, ломая очередную сигарету, и до боли стискивал зубы.

Глоток виски, щелчок зажигалки, затяжка — взгляд на танцпол.

Из толпы выскользнул низкорослый смазливый брюнет и по-хозяйски положил руки Драко на талию. Смотря снизу верх, он жадно притянул юношу к себе, и тот с готовностью прижался к новому партнеру, обвивая его руками и прижимаясь бедрами.

Все нормы Малфой отбросил уже давно, под раздевающими, жгущими взглядами он танцевал развязно, бесстыдно демонстрируя гибкость стройного тела. Брюнет сменился блондином, тот шатеном, потом опять блондином, даже каким-то рыжим… А Дракоулыбался.

На столе Поттера сменялись бокалы и наполненные пепельницы. И он смотрел.

Когда молчавшая до тех пор официантка робко подала голос, пытаясь предупредить «мистера», что пить ему больше не следует, тот на время оторвался от гипнотизирования танцпола и перевел на нее тяжелый взгляд. Девушка, пискнув, буквально уронила на стол очередной бокал и убежала, дробно стуча каблучками.

Глоток виски, щелчок зажигалки, затяжка. Гарри снова рассматривал толпу, перебегая взглядом от лица к лицу, уже привычно выискивая белобрысую макушку. Заметив какого-то блондина, он было расслабленно откинулся на спинку кресла, но, увидев профиль паренька, понял, что обознался и снова окинул танцпол расфокусированным уже взглядом — Малфой как в воду канул.

Отсутствие бывшего слизеринца словно привело Поттера в чувство. Закрыв лицо руками, он устало потер покрасневшие от дыма глаза, провел пятерней по волосам в тщетной попытке пригладить непослушные вихры и одним огромным глотком осушил бокал виски. Жидкость обжигающей волной хлынула в горло, и молодой человек, закашлявшись, окончательно вынырнул из мутной дремоты.

Наручные часы равнодушно-честно показали полчетвертого. Бросив еще один взгляд через плечо на толпу, Поттер встал из-за стола. Пол тут же начал покачиваться, а стены — водить праздничный хоровод. Упрямо тряхнув головой, Гарри схватил пиджак, портмоне и, покачиваясь, задевая стены и мебель, стал пробираться к туалету.

Дверь поддалась не сразу, но, после недолгого сражения, открылась, и, хлопнув, отсекла весь гул вечеринки. Ревущая музыка и пьяные возбужденные крики тут же стали приглушенно-далекими, будто доносящимися из другого мира, а Поттер остался в неожиданной звенящей тишине. Покачиваясь, он подошел к умывальнику, низко наклонился и пустил из крана тугую струю обжигающе-горячей воды. Ударившись о белоснежный фаянс, она каплями осела на зеркале, лице и волосах молодого человека.

Когда, отфыркиваясь и морщась, он пригоршнями плеснул себе в лицо почти крутой кипяток, тошнота стала медленно отступать, а из ушей постепенно исчезла «вата».

Зеркало быстро запотело. Проведя по нему ладонью, Гарри замер, обеими руками опершись на раковину. Квадрат на стене безразлично отразил устало опущенные плечи, лицо, напряженно-сосредоточенное, несмотря на изрядное количество выпитого виски, темные тени, залегшие под глазами. И открывающуюся дверь крайней кабинки, из которой появился безмятежный и даже здесь продолжавший пританцовывать Малфой. При виде склонившегося над раковиной Поттера лицо его на миг удивленно вытянулось, но буквально через секунду на него вернулась вызывающая улыбка:

— По-о-отти! То-то я тебя весь вечер не видел, ты, оказывается, отмечал! — улыбаясь, Малфой приблизился к раковине и присел на краешек тумбы, лениво рассматривая бывшего школьного врага. — Знаешь, не ожидал, что сегодня с нами пойдешь… А как же твоя рыжая Уизилетта? Прикрытие для геройской задницы? — Драко еще шире ухмыльнулся собственному каламбуру, а Гарри так сжал руки на бортике раковины, что побелели костяшки:

— Не лезь не в свое дело, Малфой!

— Фу, как грубо! Нежнее, Поттер, Рождество же! А ты такой сердитый и напряженный, — было видно, что Драко тоже изрядно набрался. — Вот если бы я с самого начала знал, что ты играешь за нашу команду… — он легко спрыгнул с тумбы и зашел Поттеру за спину, — Мы бы не теряли время, правда?

Медленно подняв голову, Гарри взглянул в забрызганное зеркало. Отраженное в нем лицо Малфоя искажалось стекающими каплями воды. Наконец на нем не было видно улыбки.

Драко тем временем, не подозревая о мыслях Поттера, подошел к нему вплотную и, все еще не касаясь, приблизил губы к его уху:

— Что скажешь, По-о-отти? Ты ведь, оказывается… вполне ничего.

Горячее дыхание опаляло кожу, слегка шевелило короткие волоски на шее и посылало по всему телу волны спазматической дрожи. Юноша почувствовал, что сознание снова заволакивает пеленой дикого желания — желания подчинить, причинить боль, — а в ушах отбойным молотком отдается пульс:

— Я скажу, что ты нарываешься, Малфой. Уходи.

— Ого! Потти, ты злишься? Или просто самообладание дало трещину? Так это к лучшему…

Перед глазами Гарри поплыли разноцветные круги.

— Уйди, просто уйди и все…

— А то что? Расслабься, сегодня можно отдохнуть…

Преодолевая последнее ничтожное расстояние между ними, Малфой тесно прижался грудью к спине Поттера, одновременно запуская руки под выпущенные из брюк полы рубашки.

Это было последней каплей. В голове Гарри мгновенно, как по щелчку, стало абсолютно пусто. Бросив взгляд на изуродованное потеками отражение Малфоя, он резко развернулся, оказываясь с ним лицом к лицу.

— Вот так-то лучше, По… — договорить Малфой так и не успел — Поттер грубо заткнул его яростным поцелуем. На секунду его руки замерли без движения, но потом взметнулись вверх, опускаясь на шею и затылок юноши, притягивая, подчиняя.

Драко, не ожидавший такого внезапного нападения, попытался отстраниться, но Поттер только плотнее прижал его к себе, бесцеремонно опустив одну руку на тонкую талию и резко выдергивая рубашку из брюк. Попытавшись что-то возразить, Малфой чуть приоткрыл рот, чем Гарри мгновенно воспользовался. Болезненно прихватив зубами его нижнюю губу, он тут же зализал укус, с нажимом проведя языком, и настойчиво скользнул во влажную глубину рта.

Руки Малфоя, начавшие было молотить его по спине, сначала замерли, а потом сомкнулись у Поттера на шее, и юноша хрипло застонал что-то одобрительное.

Стон удовольствия стал для Поттера еще большим катализатором: одной рукой он сгреб волосы Малфоя на затылке и жестко сжал их в кулак, а второй дернул ворот его дорогущей рубашки так, что пуговицы горохом рассыпались по кафелю пола.

Удерживая голову слизеринца запрокинутой, Гарри снова всмотрелся в его лицо: расцветшие на щеках пятна лихорадочного румянца, спутанные платиновые волосы, уже даже отдаленно не напоминавшие обычную идеальную укладку, подрагивающие ресницы и опухшие от поцелуев приоткрытые губы, на которых играла улыбка. Опять эта чертова довольная улыбка!

Он еще сильнее сжал кулак на затылке блондина так, что тот зашипел от боли:

— Твою мать, Поттер! Что ты вытворяешь?

Гарри не ответил — его руки уже беспорядочно шарили по джинсам Малфоя, пытаясь расстегнуть вычурную пряжку ремня.

— Поттер, когда я говорил «развлечься», я имел в виду не так и не прямо здесь, — губы слизеринца были все еще растянуты в ухмылке, но на дне глаз уже плескалась настоящая паника.

— Зато я именно здесь, — выдохнул брюнет ему в шею, терзая зубами, засасывая и прикусывая нежную солоноватую от пота кожу. Малфой не смог сдержать сорвавшийся с губ полувсхлип-полустон.

Пряжка ремня была, наконец, побеждена, и Гарри взялся за пуговицу, когда Малфой в попытке оттолкнуть уперся ему в грудь руками:

— Притормози, Поттер! А если кто-то войдет?

Но Гарри словно не слышал — его руки переместились на ягодицы слизеринца, настойчиво сжали, и тот, пытаясь вырваться, лишь усилил контакт бедер.

— А мне кажется, тебя это заводит, Малфой, — жарко шепнул Гарри ему на ухо, ощутив под плотной тканью джинсов выразительную выпуклость. — Но, если тебя так заботит мнение окружающих…

Единым плавным движением развернув Драко к себе спиной, Поттер одной рукой перехватил оба его запястья, а другой — открыл дверь ближайшей кабинки, быстро вталкивая Малфоя внутрь:

— Прошу, здесь нас точно никто не потревожит.

Спустя секунду, юноша оказался прижатым всем телом к холодной стене, а Поттер, разделавшись с болтами, уже стягивал с него джинсы.

— Ты, похоже, спятил! Убери от меня свои грязные лапы! — почти в истерике шипел Малфой, не срываясь на крик только из страха, что их могут обнаружить.

— Что, ты уже не хочешь приятно провести время, Дра-а-ако? — издевательски протянул Поттер, положив подбородок ему на плечо, пытаясь одной рукой удерживать запястья Малфоя, а второй расстегнуть собственные джинсы. — А ты покричи, может, один из твоих поклонников придет к тебе на помощь?

Драко лишь зло сжал губы и дернулся особенно сильно, почти вырвавшись из захвата Поттера.

— Ах так? Инкарцеро! — в ярости прохрипел Гарри, и руки Малфоя оказались намертво прикованы к стене у него над головой. — Беспалочковая магия иногда бывает очень полезной, не находишь?

— Ты поплатишься за это, ублюдок! Ты… — лицо Малфоя исказилось в бессильной злобе.

— Обязательно. Потом. А пока… — Поттер поддел резинку малфоевских боксеров и скользнул ладонью внутрь, крепко обхватывая возбужденный член.

— Сво… — Малфой захлебнулся проклятием, и его голос сорвался в протяжно-низкий стон, когда Поттер начал жестко, технично двигать ладонью по всей длине, каждый раз чуть задерживая руку и жестко массируя головку большим пальцем.

— Ну-ну, я же был прав, у тебя же крышу сносит от этого, — зашептал Гарри, приникая к гладкой чуть влажной коже на шее слизеринца и этим контрастом нежных прикосновений губ и языка и яростных движений руки доводя того до исступления. Поддавшись смеси истерической паники и пронзительного удовольствия, Драко даже не заметил, как Поттер расправился с пряжкой своего ремня и одним движением стянул джинсы вместе с бельем, освобождая болезненно ноющий член. Опомнился Малфой, только когда Гарри всей длиной прижался к впадинке между его ягодицами и начал ритмично покачивать бедрами.

— Оближи, — хриплым от возбуждения голосом выдохнул он Малфою куда-то между лопаток, поднося к его губам пальцы.

— Еще чего! Отвали, ублюдок! — зашипел Драко, упрямо сжимая губы.

— Лучше оближи, Малфой, будет только больнее, — как-то равнодушно сообщил Поттер, лбом прижимаясь к шелковистой коже спины и увеличивая темп фрикций. — Я не имею привычки таскать с собой смазку, так что, хуже будет только тебе.

— Мразь! — выплюнул Малфой, но Гарри уже скользнул ему в рот сразу двумя пальцами. Несколько секунд, пока Поттер в одном ритме с яростными движениями бедер трахал его рот пальцами, в кабинке было слышно только срывающееся сдвоенное дыхание.

— Достаточно, — Поттер быстро достал влажные пальцы, напоследок проведя ими по губам Драко. Второй рукой он задрал его рубашку и надавил на поясницу, чтобы блондин прогнулся, давая ему больший доступ.

— Я тебя ненавижу… — прошептал Малфой, опираясь лбом на сгиб локтя и в ожидании закрывая глаза. — Ненавижу!

— Зато я тебя люблю. Точнее, сейчас полюблю. — Поттер грубовато раздвинул его ягодицы, прижимая кончики больших пальцев к пульсирующему входу. — И лучше тебе не зажиматься, а то наша любовь будет очень болезненной.

Смотря на судорожно сведенные лопатки, на губы, закушенные в ожидании неминуемой боли, Поттер на секунду остановился, но перед его взором вспышкой мелькнула самодовольная ухмылка на породистом лице, и он, не раздумывая, размашисто ввел в жаркую тесноту два пальца.

— Тсс-с-с… — зашипел от боли Малфой. Из его глаз брызнули злые слезы бессилия. А Гарри, не останавливаясь больше ни на секунду, вынул пальцы до конца, и тут же ввел снова, не прекращая ожесточенного скольжения рукой по члену Малфоя. Спустя всего несколько движений, он добавил еще один палец, и, нащупав внутри узелок простаты, прошелся по нему.

Драко выгнуло дугой, и, чтобы не застонать, он до крови прикусил кожу у себя на предплечье.

Теперь при каждом движении руки Поттер массировал его простату, и тело Малфоя начала сотрясать крупная дрожь. Почувствовав, что он почти на грани, Гарри вынул пальцы и, положив руку ему на бедро, второй приставил исходящую смазкой головку ко входу.

Спина Драко была покрыта мелкими бисеринками пота, наклонившись, Поттер начал слизывать их языком и одним грубым движением вошел в Малфоя почти до конца. Ягодицы слизеринца рефлекторно сжались, и Гарри, снова устраивая голову у него на плече, прикусил нежную мочку уха:

— Расслабься.

— Иди в задницу! — отрывисто ответил Малфой.

— Именно это я и пытаюсь сделать, — усмехнулся Поттер, не давая ему время привыкнуть к ощущению заполненности. Внутренние мышцы еще не перестали конвульсивно сжиматься, а он уже чуть отстранился и снова вошел, на этот раз уже на всю длину.

Драко не выдержал и вскрикнул, но Гарри не обратил на это внимания, он вколачивался в гибкое тело, с каждой секундой увеличивая темп и входя все глубже. Изменив через несколько движений угол, он коснулся простаты Малфоя, и у того по позвоночнику словно прошел разряд электричества. Запрокинув голову и широко распахнув глаза, он тягуче застонал.

Теперь при каждом толчке Поттер старался входить до конца, прижимаясь пахом к восхитительно упругим ягодицам. Его рука на поникшем было члене Драко снова начала ритмично двигаться, больше причиняя боль, чем лаская.

Воздух наполнился пряным мускусным запахом секса и хриплыми сдерживаемыми вскриками. Очевидно, что если в тот момент кто-то зашел бы в туалет, незамеченными они бы не остались.

Надолго Поттера не хватило — горячечно-сладкие стоны и невольное подмахивание Малфоя быстро довели его до предела. Он сжал зубы в попытке продержаться еще немного, но мир уже закручивался воронкой торнадо, затопляя уши гулкой тишиной.

Накрытый волной сокрушительного оргазма Поттер невольно сжал руку на члене Драко, и, спустя мгновение, тот с протяжным «По-о-о-оттер!» последовал за ним, заливая стену кабинки спермой.

Некоторое время, пока земля не перестала уходить из под ног, Гарри оставался неподвижным, прижавшись к влажной спине Малфоя и обнимая его за талию трясущимися руками. Потом торопливо вышел и прошептал очищающее заклинание. Его грудь тяжело вздымалась и опадала, где-то совсем рядом заполошно билось сердце Драко, вторя его собственному.

Ярость куда-то ушла, но лучше от этого не стало. Хотелось успокаивающе погладить Малфоя по светлой макушке, нежно поцеловать покрытое холодной испариной плечо, шепнуть что-то ласковое на ухо…

Усилием воли остановив руку, протянутую было к влажной прядке на виске Драко, Поттер скривился как от внезапной боли и выплюнул:

— Фините Инкантем!

Обессиленный Малфой сполз на пол. Лица его Гарри не видел, но был уверен, что улыбки на нем уже нет. Закрыв глаза и глубоко вздохнув, он подтянул брюки, развернулся на каблуках, и, схватив пиджак, парой шагов преодолев расстояние до выхода. Взялся за ручку.

Драко за его спиной даже не пошевелился.

Поттер распахнул дверь и так и замер — на него снова обрушилась волна катящейся к утру сумасшедшей вечеринки.

— Праздник полным ходом, а Малфой?

Никакого ответа.

— Ну что же ты так, — нужно было говорить хоть что-то. — Рождество же скоро. Улыбайся!